Гавана и фламенко: краткая история фламенко-гуахиры
Когда кубинские ритмы встретились с андалузской душой
В книге Una historia del flamenco Хосе Мануэль Гамбоа посвящает раздел так называемым кантес андалоамериканос — стилям фламенко с латиноамериканскими корнями. Этот раздел носит подзаголовок «A vueltas con la ida y vuelta» (Туда-обратно), что отражает запутанную историю этих песен. Как объясняет фламенколог Фаустино Нуньес в своей энциклопедии Flamencópolis, не все эти стили имеют достоверное латиноамериканское происхождение — например, коломбиана. Поэтому говорить о них как о «кантес де ида и вуэльта» (песни «туда и обратно») не всегда корректно: далеко не ясно, что уехало, а что вернулось.
Фламенко-певец Манолильо эль Эрраор в передаче RTVE Rito y Geografía del Cante (1971) высказывается по-своему: «Я думаю, что у песен ида и вуэльта нет “вуэльты”. Есть “ида”, но нет возвращения. Это песни отсюда, не оттуда. Там их только подогнали под себя, но они наши». После этих слов Антонио де Канильяс исполняет гуахиру — один из немногих стилей, происхождение которых точно связано с Латинской Америкой, а именно с Кубой.
Из Гаваны в Кадис и Малагу: путь гуахиры
Культурный и торговый обмен между Испанией и Латинской Америкой начался вовсе не вчера. Как отмечает юрист и исследователь фламенко Хосе «Пепе» Лукe Навахас в той же передаче: «Отправление относится к XVI–XVII векам. Это экспорт народных испанских мелодий, которые пришли в Америку с конкистадорами, затем преобразовались под влиянием креольской культуры и уже потом вернулись обратно. Отправка старая, возвращение — более современное».
В случае с гуахирой, как пишет Нуньес, речь идет об адаптации punto guajiro — деревенской кубинской песни — под мелодику фламенко. Кубинские гуахирские песни проникли в испанский репертуар уже много веков назад. На основе этих влияний в Испании появилась своя версия гуахиры, которая постепенно «офламенчилась» и превратилась в тот стиль, что мы знаем сегодня как гуахира фламенко.
Главной особенностью гуахиры стал её ритм — смешанный compás на 6/8 и 3/4, который, по словам Гамбоа, сыграл ключевую роль в становлении ритмической базы таких важнейших палос, как soleá, seguiriyas и bulería.
Тесные исторические связи между Кадисом и Гаваной, а также войны, приведшие к независимости Кубы, стали контекстом для зарождения фламенко-гуахиры. А ещё — тангос Пияйо, созданные певцом из Малаги, который увёз фламенко-танго на Кубу и вернулся, уже пропитав их гуахирскими интонациями.
От Эль Гуахиро до Сандры Карраско и Росио Маркес
Сюжеты гуахиры со временем менялись. «Первые записи гуахиры носили в основном социально-политический характер. Позже стали преобладать темы о красоте и добродетелях Жемчужины Карибского моря», — пишет Хосе Мануэль Гамбоа. Сегодня часто можно услышать стихи о чашке кофе и прогулке по Гаване с зажжённой сигарой или о мимолётных любовных историях, как, например:
«Я зашёл в пастбище / и встретил индианку,
Её звали Хулиана, / фамилию не знаю.
Отпустил коня и поздоровался.
Сказал ей: ищу быков,
А она ответила: “Мамейе, вы ищете меня.”»
В XIX веке первыми исполнителями гуахиры были Сильверио Франконетти, Курро Дульсе, Медина эль Вьехо, Антонио Чакон и Мануэль Эскасена. Исследователь Рафаэль Чавес Аркос также упоминает двух ныне забытых певцов того времени — Эль Гуахиро и Эль Петроло. В XX веке стиль продолжили Пепе Марчена и Энрике Моренте.
Сегодня молодые певицы, такие как Росио Маркес и Сандра Карраско, не забывают о гуахире и включают её в свои альбомы. Её можно услышать в театрах, на концертах, в таблао (часто в сопровождении кастаньет или вееров). В Tablao de Carmen по вечерам певцы иногда вспоминают Кубу и исполняют эти проникновенные стихи, сохранившие живую связь с истоками фламенко.
